Глава района об аномалии на реке Бурея: мало кто верит в оползень

Хабаровский край. 21 января. ТАСС – В декабре прошлого года в интернете появилась видеозапись из Верхнебуреинского района Хабаровского края, которая заставила ученых поломать голову, а обывателей — предложить тысячу и одну версию случившегося. Кто-то словно срезал часть сопки и сбросил ее в русло реки Бурея, создав огромную плотину.

Первоначально возникла версия, что в этом районе упал метеорит, но позже, после проведения исследований на месте, ученые охарактеризовали произошедшее как крупнейший за последние годы в стране оползень. Они даже подсчитали — с сопки сошел грунт объемом 34 млн кубометров.

Вода, скапливаясь в верховьях Буреи, может подтопить окрестные села. Президент РФ Владимир Путин распорядился привлечь к ликвидации затора силы и средства Минобороны, и на 22 января намечено два подрыва обрушившейся породы. Глава Верхнебуреинского района Алексей Маслов в интервью ТАСС рассказал об опасениях местных жителей, их версиях случившегося и возможных последствиях оползня.

— Где находится место оползня, как далеко от ближайших сел?

— Это низовье реки Бурея, в 73 км от села Чекунда. Место прежде ничем не примечательное — сопка как сопка, тайга. Там иногда разве что охотники и рыбаки бывали.

— Кто вам сообщил о случившемся?

— Дело в том, что между поселком Чегдомын (административный центр Верхнебуреинского района — прим. ТАСС) и поселком Талакан Амурской области каждую зиму, когда встает лед, прокладывают зимнюю дорогу. Это единственная дорога, по которой мы можем выехать [на автомобилях] из района. Для нас это дорога жизни, она соединяет нас и с Благовещенском, и с Хабаровском. И ребята на снегоходе поехали эту дорогу посмотреть, пробить ее, изучить. Ехали-ехали и приехали.

— Как появились версии о падении там метеорита, НЛО?

— Когда случается аномалия таких масштабов и в таком месте, сложно предположить, что все-таки там произошло. Поэтому рождается масса всевозможных версий, теорий, вариантов. Доказать, что же это было на самом деле, смогут, быть может, наши потомки либо какой-то другой случай. Наука говорит, что это оползень, хотя, поверьте, кроме самих ученых с этой версией мало кто соглашается.

— К какой версии склоняются местные жители?

— Понимаете, сейчас сложно дать какую-то оценку: сколько людей, столько и мнений.

— С какой самой невероятной версией вы сталкивались?

— Люди разное говорят, но я особо все это не слушаю — у меня другая задача. Меня сегодня больше интересует та проблема, которая может возникнуть. Мне надо будет людей спасать. А что там произошло, пусть другие разбираются — наука, люди, уфологи, все остальные.

— Вы уже бывали на этом месте после оползня?

— Я там бываю чаще, чем дома, — в неделю по три раза.

— 22 января на образовавшейся после оползня плотине начнутся взрывные работы. Представляют ли они угрозу местным жителям?

— Нет, населению эти работы не угрожают. Есть только угроза обвала следующей части сопки. И наука такую вероятность не отрицает. Порода упадет в русло реки, и то, что это произойдет, на первый взгляд, очевидно.

То, что 22 января будут взрывать военные, — это лишь начало работ. Там нужно произвести целый комплекс взрывов. Одним взрывом там ничего не решить. Сложно предсказать, как именно будут развиваться события, потому что далеко не каждый день происходят подобные аномалии. После первого подрыва мы поймем, куда двигаться дальше: если эффект от него будет — одно решение, если ничего не изменится — другое. Решения будут приниматься постепенно.

— Есть ли угроза от взрывов для экологии?

— Я экологических каких-то проблем там не ожидаю. Больше переживаю, что, если проблему решить не удастся, может произойти подтопление поселков.

— Какой приток воды сейчас? И в случае разлива реки какие территории могут быть подтоплены?

— Сейчас приток воды минимален — подъем около 2 см в сутки. При такой динамике, чтобы даже подняться на метр, нужно два месяца, а до опасной отметки еще совсем далеко. Но в конце апреля, когда все начнет таять, приток будет совершенно другим: во время паводка вода может в день на метр подниматься. И надо понимать, что, если затор не удастся убрать, новая вода весной придет на уже накопленную.

Самая высокая вероятность (подчеркиваю — вероятность) подтопления существует для села Чекунда. В меньшей степени — поселок Эльга, село Усть-Ургал. Есть еще опасения, что будет подтоплен 45-километровый участок железной дороги, а это единственная артерия, которая круглый год связывает нас с краевым центром, Хабаровском.

— Чекунда — крупное село? Сколько там жителей, чем они занимаются?

— Это маленькая деревня, там 100 жителей, 15 детишек. Но она уже в третий раз попадает во все федеральные СМИ: в 2007 году там было подтопление, в 2013-м — пожар, целая улица сгорела, и вот теперь — "метеорит", как я это в обиходе называю. Церковь там пора ставить.

Мы с местными жителями общаемся почти ежедневно, потому что прекрасно понимаем их опасения: сегодня они находятся в безопасности, но наступит весна и все может измениться за одну ночь. Но это опять-таки пока лишь опасения. Большинство сельчан, конечно, хотели бы переселиться — в деревне нет работы, все жилье старше 50 лет, живут в основном пенсионеры. Экономики там нет — кто-то работает на железной дороге в соседней деревне, учителя, глава поселения, врач, два сотрудника метеостанции. Занимаются охотой, рыбалкой — там и речка, богатая рыбой, и зверь в лесах водится.

Будем ли мы переселять жителей Чекунды в другие населенные пункты района, зависит от того, окажет ли нам помощь федеральный центр. Своими деньгами мы с этим, конечно, не справимся.

— Там ведь есть еще и проблема возможного подтопления кладбища?

— Да, и это серьезная проблема, решить которую можно двумя способами, оба стоят примерно одинаково — около 20–25 млн рублей. Первый вариант — построить подпорную стену, второй — провести эксгумацию и перенос тел, но это психологически сложный вариант. И решение по кладбищу, я считаю, нужно принимать вне зависимости от того, будет там подтопление или нет, потому что в другом случае мы можем получить экологическую катастрофу — там от воды до гробов осталось два-три метра, подмывает берег.

— Туристов после оползня в районе прибавилось?

— Не как в Крым, но бегут люди, чтобы посмотреть. Дорога туда сложная, опасная, но люди едут из Благовещенска, из Хабаровска, а вчера на машинах даже номера Владивостока видел — туда подъезжали. Когда еще такое увидишь!

Беседовал: Илья Баринов

Фото: Личный архив Алексея Маслова