Куба – любовь моя. Глава пятая. Экскурсии и не только

15 декабря состоялась первая организованная для обеих наших (гаванской и матансасской) групп экскурсия в городок Санта-Крус-дель-Норте (Святой Крест Северный, в отличие от городка ближе к южному побережью острова – Санта-Крус-дель-Сур). Экскурсия – вдох! – на ронерию (ромовый завод), производящую из сахарного тростника знаменитый ром «Гавана-клуб»! Такую экскурсию мог вдохновить только Володя Птицын – знаток и любитель этого «нектара»! После обхода производственных цехов зашли в офис, сели за обширный стол (два ПАЗика с экскурсантами плюс кубинцы), на столе появились образцы продукции завода, а также привезённая нами разнообразная закуска (без неё не представляю, как мы вернулись бы назад). Дегустации подверглись и ром, и ликёры Turquino, Amardo d.Orange, Choco-mint liqutur choco menta, Ajenjo, Cordial liqueur cuban menta, Cacao baracola, водка Pernod Fils Paris… Мне больше других по вкусу понравился ликёр Cordial liqueur cuban menta, но и остальные были хороши… Этот ликёр кубинцы в шутку называют «отвёртка». На мой вопрос «Почему?» последовало разъяснение, что его любят кубинские женщины, после стопочки ликёра они, якобы, становятся мило общительными… Подаренные нам этикетки от некоторых ликёров я вклеил в дневник.

Позже (от того же В. Птицына) я узнал, что на самой Кубе больше всего ценится ром Matusalem paticrusado, (то есть, матусалем «скрещенные ноги») производимый в Сантьяго-де-Куба, на ронерии Бакарди, а ром «Бакарди», как позже сказал один пожилой кубинец-шофёр (из «бывших» – зажиточных до революции), был хорош, когда ронерия была Бакарди. Мне попробовать Бакарди не пришлось: думаю, просто забыл о нём, хотя как-то целый месяц был в Сантьяго в командировке.

Рис. 1. Городок Санта-Крус-дель-Норте. Скан с календаря. Справа вверху – ронерия, внизу – дорога Гавана-Матансас, вверху мексиканский залив до горизонта

Все ромы мне не понравились, Матусалем тоже: самогон среднего качества, из-за специфического запаха пить можно только в составе коктейля, или когда больше ничего нет, а надо. Будучи на Кубе, я не злоупотреблял спиртным, но умеренно «принимать на грудь» приходилось. Я предпочитал марочные армянские коньяки, они были отличного качества и легче переносились в условиях тропического климата, или обычную нашу водку, Русскую, Посольскую или Пшеничную.

Рис. 2. Солнце, тишина, брызги… Шторм без ветра на пляже в посёлке Флорес

Рис. 3. Шторм без ветра у Наутико. Вдали высотка – гостиница Тритон, правее (с башней) – новое советское посольство

23 декабря была организована экскурсия в национальный морской океанариум Гаваны, рядом с которым имелся и дельфинариум. Вместе со специалистами, работающими в Гаване, в экскурсии принимали участие наши товарищи из производственной группы в г. Матансасе. В аквариумах плавали разнообразные причудливые морские рыбы невиданных расцветок. Глядя на эту экзотику, я мечтал когда-нибудь заплыть в море и увидеть хоть что-нибудь из этой чудесной выставки. Надо сказать, что после того, как мы освоили маски и ласты, я не один раз ловил себя на мысли: какой же богатый животный мир тропического моря, особенно на рифах, и как бледно он представлен в океанариуме. Много позже, вернувшись с Кубы, с удовольствием смотрел чудесные подводные съёмки Ива де Кусто. Иногда про себя отмечал, что видел своими глазами и более занимательные сцены.

30 декабря был выходной. Мы с Алексеем решили пройтись до моря, но по дороге нас перехватила представительница родительского комитета и предложила принять участие в проведении экскурсии советских школьников Флореса на советские военно-морские корабли, что внезапно прибыли в Гавану. Я согласился, за что потом получил первый нагоняй от руководителя группы, что принял участие в общественном мероприятии без его разрешения. Три надводных, кажется – эсминцы, и одна подводная лодка. Чистые, надраенные… У дежурного офицера-подводника спросил, с какого они флота, и, узнав, что с северного, спросил, нет ли сейчас здесь Зорина Николая Ивановича, моего свояка. Ответил, что не знает такого. Пока подопечные школьники сновали по кораблям, я разговорился с офицерами кораблей. Оказалось, после полугодовой болтанки по морю им предоставили 3 дня глянуть на землю. Нам хотелось увидеть своих, с Родины, оказалось, что они её не видели дольше, чем мы. Один из молодых офицеров спросил, нет ли кубинских монет, я достал из кармана целую горсть и почти укомплектовал его, рассказав, какие ещё есть в обиходе.

Рис. 4. Cocodrillos

Рис. 5. Змея на дереве (зоопарк)

Рис. 6. Игуана в зоопарке. Позже видел их и на лесных дорогах

Рис. 7. Неведомы зверушки

В тот же день после экскурсии впервые окунулись с Алексеем в кубинское море, до этого весь месяц штормило. На следующий день пошли купаться уже с масками и ластами, стали изучать прибрежный рельеф дна Мексиканского залива, выделив три рифа (за «третьим» рифом глубина залива резко возрастала, туда заплывать все опасались из-за акул). После этого не упускали времени, проводили его в море, изучили, где что лежит и где что водится. В частности, я нашёл место, где прячется осьминог – в спокойном состоянии он совсем не заметен на дне, но по россыпи обесцвеченных створок ракушек, побывавших в его желудке, можно определить, где он – и, проплывая мимо, часто нырял прямо на него, пугая, а он тут же забивался в расщелину в известняковом дне… Заметным он становился только во время движения.

Штормит у берегов Кубы – вовсе не означает, что в этот день дует сильный ветер. Он в это время может свирепствовать где-то у северных берегов Мексиканского залива, возле США, куда вдоль Кордильер докатываются северные циклоны. А к Кубе при полном безветрии добегают волны высотой до 2 м. В такие дни над Гаваной может сиять солнце, тихо, но проезд по Молекону (набережной вдоль залива) – закрыт: вода перехлёстывает через мол. Обычно такие «шторма» бывают в зимние месяцы. Кубинцы собираются на пляже, на бетонном молу, наслаждаясь брызгами, перелетающими через него.

20 января 1985 всей группой совершили экскурсию в зоопарк, где я сделал несколько фото крокодилов, змей и игуан… Понравилось содержание животных не в тесных клетках, а в вольерах, иногда довольно обширных.

Уже через месяц-два потянулась череда однообразных дней, и я стал вести записи в дневнике со значительными пропусками. В течение января-февраля я продолжал знакомиться с кубинскими специалистами, готовил «личный творческий план». Ездил в Матансас. 25 января поступили с Людмилой на курсы испанского языка (Escuela de idioma Lincoln), по улице В между 5 и 7, район Ведадо. На меня произвел впечатление текст письма от ЭНИИ в адрес школы:

«Город Гавана, 22 января 1985. Год III съезда Коммунистической партии Кубы. Тов. директор школы языков Хосе Марти, Гавана.

Товарищ!

Посредством этого письма просим Вас зачислить в этот центр советского специалиста Николай Самусь и жена Людмила Самусь, оба хотят получить знание нашего языка для того, чтобы лучше развивать своё пребывание в нашей стране, в частности для специалиста – для лучшего развития своей работы.

Уверен, что Вы удовлетворите нашу просьбу, с революционным приветом инженер Visente Monson, J. Dpto tejnico ENIA-Micons (шеф технического департамента ЭНИИ Министерства строительства)».

Продолжение следует.