искать
Вход/Регистрация
Заказчику на заметку

МАКСИМ ШОКАЛЬСКИЙ: Заказчик должен максимально вовлекать исполнителя в свой проект


Заказчики инженерных изысканий, к сожалению, далеко не всегда знают, какие работы необходимо выполнять для решения тех или иных задач, на чем можно сэкономить, от каких исследований целесообразно отказаться в пользу других и т.д. Следствием, как правило, является то, что результаты инженерных изысканий используются крайне неэффективно, по сути – лишь для прохождения экспертизы проекта, а инвесторы теряют деньги на этапе строительства или инженерной защиты территории. Поэтому мы в разговоре с Максимом ШОКАЛЬСКИМ, ведущим геологом ООО «Геоинжсервис» (российским представительством компании FUGRO), решили затронуть вопросы, которые нередко возникают у заказчиков работ.

 

Ред.: Какие полевые испытания требуются для получения максимально полного и достоверного объёма данных о грунтовых условиях площадки строительства?

М.Ш.: Как правило, когда перед заказчиком встает этот вопрос, возможны две крайние ситуации. Первая – объем работ определяется исполнителем, исходя из полученных от проектировщика характеристик объекта. Это в большинстве случаев наиболее предпочтительный вариант, поскольку инженер-геолог может более грамотно, в соответствии с имеющейся методологией назначить состав и объемы работ.

К сожалению, к изыскателям часто приходят с уже назначенным объемом работ, причем заложенные в программе исследования не всегда адекватны проектируемому объекту. Как правило, с этим приходится сталкиваться при работе с западными заказчиками, которые пытаются применить привычный им подход, не делая скидки на российскую практику.

Впрочем, и российские заказчики часто пытаются диктовать изыскателю, что и как ему следует делать. Как правило, выходя на тендер, заказчик, прежде чем оценить стоимость выполнения одинакового объема работ разными компаниями, запрашивает у кого-то из претендентов предлагаемый состав исследований, смету и календарный план. И тут часто можно видеть и завышенные объемы, и работы, учитывающие интересы какого-то конкретного исполнителя.

В результате приходится проводить сложную и часто длительную разъяснительную работу, рассказывать, что нужно делать, а что – не обязательно, сколько стоят те или иные виды исследований и какое между ними должно быть соотношение, на что обращает внимание экспертиза в соответствии с нормативными документами и пр.

Специфика компании Фугро в том, что мы стараемся больше применять полевые методы исследований. Это, в первую очередь, статическое зондирование и его модификации. Мы выполняем специальные тесты по рассеиванию порового давления для детализации гидрогеологической обстановки, применяем дилатометр Маркетти, делаем сейсмостатическое зондирование, статическое зондирование с измерением электропроводности. Эти методы не совсем привычны российским заказчикам, но они позволяют изменить соотношение между выполняемыми работами, повысить точность результатов, гарантированно получить реальные, а не нарисованные результаты. То есть, когда мы участвуем в каком-либо тендере, мы обычно предлагаем другой технологический подход, более информативный. Именно поэтому желательно, чтобы объемы и виды работ все-таки определял исполнитель, а заказчик имел в своем штате квалифицированного специалиста, способного оценить предлагаемые методы, их полноту и эффективность.

 

Ред.: С чем связана, на Ваш взгляд, описанная Вами ситуация с зарубежными заказчиками? Ведь, приходя работать в Россию, они наверняка изучают нормативные документы?

М.Ш.: Дело в том, что за рубежом совершенно другая практика выполнения инженерных изысканий. Там меньше обязательных требований и больше простор для инженерной мысли исполнителя, но и больше его ответственность. Кроме того, они привыкли применять методы, некоторые из которых не распространены в России и не нормируются отечественными документами. Например, динамические испытания стандартным пробоотборником (SPT). У нас в стране практически ни у кого нет такого оборудования, мало кто понимает и знает, как выполняются эти работы и что делать с полученными результатами.

Нередко иностранцы просят очень сложные и дорогие геофизические исследования, такие как межскважинное просвечивание и пр. Их сложно сделать качественно, не имея современного оборудования, а ситуация с материально-техническим обеспечением большинства российских изыскательских организаций, как известно, не очень хорошая. Мы, исходя из нашей практики, стараемся в таких случаях заказчика переориентировать на виды работ, которые соответствуют российским стандартам и обеспечивают получение требующихся показателей.

Иными словами, первый вопрос, который мы задаем, когда к нам приходят с уже назначенными работами, – пойдут ли они с результатами в экспертизу, и если да, то чья будет ответственность. В зависимости от ответа мы можем либо согласиться с предложенными требованиями, либо внести коррективы в состав работ.

 

Ред.: Многим интересно, насколько западный подход к изысканиям лучше или хуже российского. Вы говорите, что с одной стороны, там больший простор для инженерной мысли, но с другой – более сложное оборудование и более точные методы работ. Это компенсирует друг друга? То есть, можно ли, на Ваш взгляд, нашим изыскателям предоставить такую же свободу с учетом имеющихся технических возможностей, да и вообще наших реалий?

М.Ш.: Думаю, можно, хотя, на мой взгляд, ситуация не сводится только к соотношению «свобода мысли – точность исследований». Все несколько сложнее. У нас в стране, например, очень распространены штамповые исследования, которые мало применяются в западных странах. На западе получили широкое распространение модификации статического зондирования и сам метод, разработано более совершенное оборудование для этого. И в целом изыскания там, как мне кажется, проводятся более качественно, чем у нас. Это связано с тем, что там традиционно гораздо более жесткий надзор за выполнением работ. В результате, при сдаче материалов изысканий исполнитель может получить 5-6 вопросов по существу, ответив на которые, полностью удовлетворит заказчика. В России же редко кто из заказчиков занимается настоящим контролем работ, но при этом при сдаче отчета можно получить несколько десятков вопросов, из которых 2/3 будут касаться оформления результатов. Конечно, везде бывают исключения, но в целом практика такова. Необходимо понимать, что следует ориентироваться только на лучшую практику изысканий на западе, анализировать и перенимать этот опыт. Вместе с тем проблемы с некачественными изысканиями бывают везде.

На практике отличные изыскания проводятся при совпадении трех факторов:

1. Профессионализм исполнителя.

2. Наличие профильного эксперта у Заказчика.

3. Наличие современного оборудования для исследования грунтов.

Если все эти факторы имеются, то работы с большой долей вероятности будут проведены качественно без привязки к странам их проведения и локальной практике работ.

 

Ред.: Вы сказали, что Фугро больше внимания уделяет полевым методам исследований. Как потом полученные результаты бьются с данными лабораторных испытаний? Ведь хорошо известно, что некоторые лаборатории фальсифицируют результаты. Можно ли с этим бороться, делая больше полевых работ?

М.Ш.: При выполнении изысканий мы идем от общего к частному. То есть, нам необходимо оценить площадку работ, выявить неоднородности, выделить отдельные ИГЭ и потом их охарактеризовать. Естественно, что для этого можно применять различные полевые методы – геофизику, бурение, штампы, статическое зондирование с различными модификациями. Одновременно с этим отбираются образцы, которые испытываются в лаборатории, что позволяет получить уточняющие данные по конкретным точкам. Статическое зондирование обеспечивает получение огромного объема информации с очень высокой точностью. То есть этап выделения частного из общего проходит более гладко, удается получить более правильное деление на инженерно-геологические элементы. Мы гораздо лучше видим в массиве прослои грунта, что помогает точнее производить затем и пробоотбор грунта, и последующие исследования. Иными словами, полевые испытания современным оборудованием позволяют построить основу, на которую уже дальнейшими исследованиями, в том числе, лабораторными, накладываются все новые уточняющие результаты.

Что же касается фальсификаций, нужно понимать, что какие-то параметры грунта более критичные, а какие-то менее. В некоторых ситуациях ошибка при определении угла внутреннего трения, или сцепления, или модуля деформации вообще не играет никакой роли. Например, если планируется строительство здания на свайном фундаменте, то наибольшее значение имеют характеристики грунта под острием сваи, а все что над ним, даже если лаборатория даст не совсем точные результаты, серьезно не повлияет на проект. Поэтому на принципиальные исследования лучше назначать куратора, который будет следить за ходом проведения испытаний.

 

Ред.: Говорят, что проектировщикам важно лишь то, больше или меньше 10 МПа модуль деформации. А остальное не принципиально. Это так?

М.Ш.: Это зависит только от сооружения. Если строится не очень тяжелый площадной объект, то могут рассматриваться варианты установки его на слабое основание, то есть на грунты с низким модулем деформации. Если сооружение тяжелое, то, действительно, при модуле деформации меньше 10 МПа для него однозначно требуется свайный фундамент. Поэтому я и говорю, что лабораторные испытания, в отличие от полевых, определяют характеристику точечно, по конкретным образцам, отобранным в конкретном месте.   

Недавно у нас был один объект, по которому был проведен полный комплекс инженерных изысканий. Сначала все шло хорошо, но когда стали считать, оказалось, что сооружение выходит более тяжелым, а сваи должны быть глубже, чем изначально планировалось. В результате принципиально поменялось решение по фундаментам, часть работ пришлось переделывать. Поэтому важно, чтобы при проведении изысканий проектировщик получал оперативную информацию, по которой он мог бы приблизительно прикидывать, проходят ли предполагаемые им проектные решения. В противном случае можно столкнуться либо с необходимостью переделывать работы, либо с отрицательным заключением экспертизы.

Такая оперативность – сильная сторона современных полевых испытаний. Получаемая информация может в максимально короткие сроки попасть к расчетчикам. Когда мы работаем на площадке, заказчик получает предварительный результат уже на следующий день.

 

Ред.: Какие сильные стороны имеет современное оборудование для статического зондирования и есть ли оно в России?

М.Ш.: Не все заказчики понимают разницу в оборудовании. Нередки случаи, когда к нам приходят с вопросом, почему другие компании предлагают выполнить тот же объем испытаний намного дешевле. Все дело в том, что при выполнении работ необходимо обеспечить высокую детальность исследований на большой глубине и при этом предоставить заказчику на 100% надежную информацию, на которую можно положиться при выполнении расчетов. Это означает, что оборудование должно быть очень прочным, а частота считываний (детальность измерений) – высокими. Добиться этого в России позволяет оборудование Фугро, которое мы используем. Здесь играет свою роль и высокоточная калибровка конусов, и контроль качества при выполнении работ и обработке данных, и возможности нашей техники. Если сравнивать результаты, полученные на оборудовании Фугро, с результатами российских конкурентов, часто даже можно заподозрить откровенные фальсификации при выполнении исследований. Поясню свою мысль. Совсем недавно к нам обратился заказчик с просьбой оценить результаты инженерных изысканий, в том числе, данных статического зондирования, на его площадке. Причем, поскольку проектируемый объект очень серьезный, от достоверности данных напрямую зависят принимаемые проектные решения. Смотря отчет, мы заметили, что статика на площадке выполнялась с шагом измерения 20 см, что является очень малой частотой измерений, дающей малое количество данных, которые не сложно подделать. При этом в самом отчете нет никаких свидетельств того, что оборудование было проверено, откалибровано и т.д. Все это ставит полученные данные под сомнение.

К сожалению, мы регулярно сталкиваемся с фальсификацией материалов инженерных изысканий, проводя заверочные работы на различных площадках. Часто видно, что, например, вовсе не выполнялись 50 или даже 100 заявленных штамповых испытаний, результаты статики откровенно нарисованы, бурение выполнено не в полном объеме. Это становится возможным из-за того, что стандартное оборудование, используемое большинством компаний, дает очень невысокую точность, которая хотя и соответствует требованиям нормативных документов, но оставляет широкий простор для фантазии. А, ведь, если результаты работ сфальсифицированы, то по нашему опыту, это является 100% гарантией появления проблем на этапе строительстве, поскольку проектирование выполняется по неверным данным.

Мы, например, выполняем статическое зондирование с частотой 2 Гц, то есть 2 считывания в секунду или, иными словами, мы имеем данные по каждому сантиметру грунта. Это, с одной стороны, дает высокую детальность, а с другой – гарантирует, что данные не будут сфабрикованы.

Я не хочу сказать, что всегда, когда мы выезжаем на площадку, обнаруживаются фальсификации и несоответствия. Но данные, которые мы получаем, являются гораздо более точными, а оборудование позволяет выполнять статику, например, в Москве на глубине более 60 м, что может оказаться очень важным для проекта. Именно за этим и приглашают Фугро.

Кроме того, стандартное оборудование, применяющееся в РФ, позволяет проводить статическое зондирование лишь с измерением лобового сопротивления и бокового трения. Остальные параметры оказываются вторичны. Когда мы выполняем работу, добавляются еще такие показатели, как поровое давление, электропроводность, измерение скоростей сдвига в грунте и целый ряд других. Такой детальный подход на многих сложных проектах позволяет добиться существенной экономии при выполнении комплексных изысканий, и обеспечить геотехнический контроль на этапе строительства. 

 

Ред.: А как, например, измерение электропроводности грунтов сказывается на проектном решении?

М.Ш.: С одной стороны, электропроводность напрямую связана с коррозионной активностью грунта. С другой – этот показатель тесно связан с типом грунта, что позволяет еще более точно охарактеризовать разрез, многократно повысить достоверность исследования.

А измерение, например, порового давление, обязательно при выполнении работ на акваториях и в слабых грунтах, потому что поровое давление в массиве грунта влияет на показатели лобового сопротивления. 

 

Ред.: Возможна ли передача заказчику предварительной информации в ходе выполнения работ?

М.Ш.: В процессе выполнения работы нашими сотрудниками всегда ведутся рапорты дневной активности, в которых заказчик информируется о том, какие исследования выполнялись. Вместе с этими документами наши заказчики сразу получают от нас и предварительные результаты. Современное оборудование для статического зондирования хорошо тем, что получаемые результаты моментально выводятся в компьютер и их можно посмотреть либо в офисе, либо прямо на площадке. То есть заказчик может «держать руку на пульсе», всегда знать и видеть, какие грунтовые условия на площадке, и в случае необходимости что-то оперативно менять в проекте.

В нашей практике был случай, когда на одной площадке работала Фугро и одна буровая компания. При этом присутствовал представитель заказчика из иностранной организации, который внимательно следил за ходом работ и оценивал их эффективность. В определенный момент он поменял соотношение методов – увеличил количество статики, назначил дополнительные исследования и сократил из-за низкой эффективности объем бурения. Подобные решения можно принять только тогда, когда в распоряжении есть оперативная информация. А традиционный подход, особенно в российских реалиях, чреват изменениями в проектах на финальных стадиях, что приводит к необходимости выполнения впоследствии дополнительного объема изысканий, прохождения повторной экспертизы и пр. К этому приводит плохая связь между заказчиком и исполнителем, а также то, что заказчик часто не отслеживает проведение изысканий, пуская все на самотек. В этом случае высока вероятность фальсификации данных, а также того, что они не смогут оперативно отследить то, что в будущем окажет влияние на проектирование. Понятно, что в результате все это приводит к серьёзным материальным потерям.

 

Ред.: Ведь часто бывает так, что проектировать начинают, как раз получив самые предварительные результаты?

М.Ш.: Да, действительно, такое бывает очень часто. Проектировщикам, как правило, важно получить некий набор исходных данных, чтобы принять основное проектное решение. Остальные детали уточняются впоследствии. Для этого как раз и подходят современные полевые методы исследований – они обеспечивают оперативность и точность.

 

Ред.: Насколько высока стоимость инженерных изысканий и стоит ли заказчику пытаться ее снижать?

М.Ш.: К сожалению, проблема демпинга действует на рынок очень серьезно. Очень часто тендеры стали выигрывать компании, которые в процессе торгов снижают стоимость в 2 или даже в 3 раза. Я считаю, что это может говорить только о том, что тут замешаны какие-то коррупционные схемы (изначально завышенные цены), или же часть работ не будет фактически выполнена.

Во главу угла категорические нельзя ставить фактор цены, потому что если работы выполняются качественно, с привлечением современного оборудования и грамотных высокооплачиваемых специалистов, обладающих хорошей репутацией, то это не может стоить дешево. Когда заказчик начинает гнаться за низкой ценой, он сам, по сути, отталкивает сильные и опытные компании, оставляя посредственных исполнителей. На мой взгляд, эта серьезнейшая на сегодняшний день проблема будет постепенно решаться благодаря тому, что все больше заказчиков на этапе анализа тендерных предложений, а также на этапе проведения изысканий будут привлекать либо специализированные организации, либо отдельных сотрудников, которые будут выполнять контрольно-надзорные функции. То есть, постепенно будет внедряться зарубежный опыт.

В целом же, говоря о стоимости полевых испытаний грунтов, то заказчики должны четко понимать, что Сборник базовых цен (СБЦ) в этой части серьезно устарел. Целый ряд испытаний в нем вообще не прописан. Конечно, есть письма Госстроя РФ, позволяющие вводить уточняющие коэффициенты, например, к статическому зондированию. Но этого не всегда достаточно.

Вообще, если говорить о подходе к ценообразованию, СБЦ, с моей точки зрения, – вещь очень неоднозначная. С одной стороны – все понятно. С другой – наоборот все запутано: какие-то работы, многочисленные коэффициенты. В итоге получается цифра, которая включает в себя слишком много непрозрачных составляющих. Мы, как правило, предлагаем заказчику более простые расчеты, включающие мобилизацию и демобилизацию, выполнение работ по стандартным ставкам и сам отчет. Заказчик берет наши ставки, умножает на требуемый объем и получает итоговую стоимость работ, в которой все очень четко разложено по полочкам.

Конечно, где-то цену можно снизить, но не более, чем на 5 – 10% и не забывая о правиле треугольника «цена – качество – срок». Не может все одновременно быть хорошо. То есть, снижая цену, можно навредить качеству и срокам, и наоборот.

 

Ред.: Можно ли сократить объемы работ?

М.Ш.: Этот вопрос связан непосредственно с назначением объемов. Как я уже говорил, современные методы позволяют более детально оценить массив и в тоже время перераспределить объемы, получая при выполнении одного испытания сразу несколько показателей. Благодаря этому, мы можем идти на то, чтобы сокращать объем буровых работ, назначая их только на каких-то опорных участках. Но при этом очень важно, чтобы это перераспределение было обосновано. Сильная сторона компании Фугро – как раз применение комплексных методов с получением целого ряда параметров грунтов, позволяющих на их основе выстраивать всю дальнейшую работу. Например, нет смысла делать штамповые испытания слабых грунтов, на которые сооружение точно не будет опираться. Если у заказчика уже известен тип фундамента, то штамповые испытания нужно делать, например, под острием сваи, а не в том месте и на той глубине, где их сделать удобно, или было запланировано ранее. 

 

Ред.: Можно ли сократить сроки работ?

М.Ш.: К сожалению, действительно, заказчик очень часто куда-то торопится. Но по факту чаще всего оказывается, что эта спешка была совершенно не нужна, а все срочные вопросы, которые ставились перед исполнителем, не имели большой важности. Поэтому я хочу еще раз подчеркнуть, что всегда при выполнении инженерных изысканий желательно назначать сроки, комфортные для исполнителя, чтобы работы не были «скомканы». В противном случае у людей просто не хватает времени для анализа и для качественной обработки данных. Точно также у заказчика может не хватить времени для тщательного просмотра материалов изысканий, для вовлечения в эту проблему с извлечение пользы от полученных данных.

 

Ред.: Обращаясь к Фугро, можно ли ускорить цикл проведения инженерных изысканий за счет применения компанией современных методов полевых исследований?

М.Ш.: Безусловно, можно. Как я уже говорил, мы в ежедневном режиме можем выдавать заказчику промежуточные данные с площадки, что часто оказывается очень важным для проектирования. У нас был один объект, где надо было выполнить изыскания в очень сжатые сроки. Мы организовали работу в 2 смены. В результате один грузовик в день делал до 400 метров статики.

 

Ред.: Когда к Вам обращаются заказчики, они просят что-то посоветовать по составу работ?

М.Ш.: Да, бывает и такое, хотя реже, чем хотелось бы. Ведь многие даже не знают о возможностях современного полевого оборудования, поэтому и вопросы не возникают. Привыкли заказчики, что надо много бурить, много штамповых испытаний делать, много лабораторных исследований – так и заказывают. В результате получают материалы, которые проектировщик даже не всегда может использовать.

Я считаю, что заказчик должен максимально вовлекать исполнителя в свой проект, чтобы между ними присутствовала обратная связь. Это позволило бы и объемы работ назначать более точно, оптимизировать их, и сроки выдерживать, и применять современные методы, и, в конце концов, получать полезную информацию.

На сегодняшний день за рубежом очень развит институт геотехнических консультантов. Такие организации, как правило, не имеют своих мощностей, но у них есть опытные сотрудники, которые помогают заказчику составить спецификацию на инженерные изыскания, назначить объемы работ, оценить технические возможности каждого участника тендера, а также проводят надзор за выполнением исследований и геотехническое сопровождение объекта, связанное с испытанием свай, с земляными работами и пр.

В последнее время такая практика распространяется и в России. Появляются компании, предлагающие такие услуги в комплексе или специализирующиеся только на надзоре за изысканиями. К нам, например, часто обращаются с вопросами по испытанию свай и по их забивке, по надзору за земляными работами и пр.

Я считаю, что именно в таком подходе и заключается возможность повышения качества инженерных изысканий в России.


Журнал остается бесплатным и продолжает развиваться.
Нам очень нужна поддержка читателей.

Поддержите нас один раз за год

Поддерживайте нас каждый месяц